Воспоминания бывшего подводника-заинца

Вчера наша страна отметила День моряка-подводника - праздник военнослужащих и гражданского персонала подводных сил. И мне тоже как бывшему подводнику, главному старшине, турбинисту первого класса захотелось кое-что вспомнить о своей службе в рядах Военно-Морского Флота в 1958-1962 годах.
Перечитывая газету «Новый Зай» (вкладыш «Событие недели») от 19 марта 2010 г. наткнулся на статью «Наш SOS все глуше, глуше и ужас режет души…». Смотрю на фото Николая, как на родного брата, ведь мы служили на одной и той же базе, в одно и то же время на одинаковых атомных подводных лодках. Только он служил на «К-19», а я на другой.
После аварии на «К-19» нас, турбинистов, под руководством капитан-лейтенанта Бориса Александровича Студенцова направили на ревизию и осмотр главного редуктора в седьмом отсеке.
До первого выхода лодки в море Борис Александрович ознакомил нас с устройством корабля, турбины, редуктора, насосов. На чертежах объяснял систему маслоснабжения, водоснабжения, пароконденсатную систему и другие, потом на месте показывал все системы и запорную арматуру, как пользоваться водолазным костюмом, дыхательным аппаратом. С ним легко было служить, за что все моряки нашего корабля его уважали.
Как и другие корабли, наша лодка ходила в море, отрабатывала разные варианты возможных боевых действий. Однажды, когда лодка шла на глубине около ста метров, турбинист левого борта (я управлял правой турбиной) сказал: «Товарищ главный старшина, а трюме какой-то посторонний шум». Я ответил: «Быстро проверить что там, а турбинами пока я буду управлять». Через несколько секунд выскочил весь побледневший и кричит: «Вода вырвала крышку трубы главного циркуляционного насоса» (во время ремонта и осмотра рабочего колеса главного циркуляционного насоса мы лазили через этот люк).
Я по прямому телефону доложил командиру дивизиона и, не теряя времени на переодевание, полез к аварийному месту. А там соленая морская вода под давлением с температурой +4 0С бьет во все стороны, уровень воды на глазах поднимается, насосы не успевают откачивать.
На ощупь определил, что крышка люка отошла под давлением воды, вырвало прокладку и еле держится на шпильках. Я запросил рожковый ключ и поочередно стал затягивать гайки, а вода поднималась все выше и выше. В это время лодка аварийно всплыла на перископную глубину, работать стало чуть легче, но уровень воды все равно поднимался. Вода дошла до крышки люка, над водой находилась только моя голова. Я со всех сил старался быстрее дотянуть гайки, зная о том, что если вода дойдет до генераторов, будет короткое замыкание и взрыв. Тогда лодка останется без электроэнергии.
А наверху через каждую минуту спрашивают: «Салихов, ты жив? Держись!», так как сверху меня не видно, закрывают трубы и оборудование, а шум поступающей воды и работающего оборудования не дают возможность знать, чем я занимаюсь. Спуститься второму человеку, чтобы мне помочь, не позволяет расстояние между трубой и оборудованием.
Тем временем вода поднялась выше люка. Стало легче работать: струя воды перестала брызгать в лицо. Из последних сил продолжаю работать, тело уже не чувствует холодной воды. Наконец затянул все гайки, вода почти перестала поступать. Еще раз проверил затяжки гаек и убедился, что все в порядке.
Уровень воды стал понижаться, я понял, что насосы успевают откачивать поступающую воду. Я с трудом вылез наверх, еле стою на ногах. Меня все турбинисты поздравляют с победой. В этот момент из центрального пункта сообщили: «Отбой аварийной тревоги». Капитан-лейтенант Студенцов тут же дал мне кружку со спиртом со словами: «Выпей и иди под душ».
Два моряка проводили меня до душа в пятый отсек. Я открыл кран душа, но вместо воды пошел пар, видимо, забыли закрыть обогрев воды. А мне все холодно, щупаю рукой выходящий пар, но он кажется холодным. Как не ошпарился, до сих пор удивляюсь. Потом пошла горячая вода, помылся и пошел на свое место спать в девятый отсек, лодка спокойно дошла до базы.
За последние годы было много аварий на атомных лодках, в связи с этим назначили другого главнокомандующего Северным флотом, а вышеуказанный аварийный случай не афишировали. Через некоторое время приказом командира лодки мне объявили внеочередной отпуск с выездом на родину на 50 суток.
Все это произошло в 1961 году, а летом 1962 года командование лодки мне разрешило ехать в Казань для сдачи экзаменов и поступления в вуз. Я успешно сдал экзамены в КХТИ, окончил его в 1967 году, получил диплом инженера-механика по компрессорным и холодильным установкам.